В туманных улицах Эдинбурга, среди серого камня и вековой истории, старший инспектор Карл Морк пытается собрать осколки своей жизни. Недавнее ранение оставило глубокий след не только на теле, но и в душе, заставив его пройти через мучительный курс реабилитации, где ежедневный приём лекарств и сеансы у психотерапевта стали такой же неотъемлемой частью рутины, как утренний кофе. Мир, который он когда-то знал и в котором чувствовал себя уверенно, теперь кажется чужим и размытым, а его собственное отражение – отстранённым и повреждённым. Именно в этот момент хрупкого равновесия начальница Мойра делает ему неожиданное предложение, которое может стать как спасительным якорем, так и новым испытанием. Ему предлагают возглавить новый, специально созданный отдел, занимающийся расследованием старых, давно покрытых архивной пылью нераскрытых дел. Ключевым условием является предоставленная Карлу полная свобода – он сам волен выбирать, какое забытое преступление из прошлого вытащить на свет и попытаться дать, наконец, имена тем призракам, что десятилетиями терзали совесть города. Это предложение становится для Морка дверью в параллельную реальность, где прошлое не хочет оставаться мёртвым. Погружаясь в пожелтевшие папки и потёртые свидетельские показания, он обнаруживает, что холодные следы старых преступлений странным и пугающим образом переплетаются с его личными демонами и незажившими ранами. Каждое выбранное им дело – это не просто головоломка, требующая логического решения, но и путешествие в тёмные закоулки человеческой души, где таятся нераскаянные вины и невысказанные истины. Расследуя забытые убийства и исчезновения, Карл постепенно начинает понимать, что процесс поиска справедливости для жертв прошлого неразрывно связан с его собственной попыткой обрести исцеление и смысл в настоящем. Сквозь туман эдинбургских переулков и лабиринты собственной памяти он шаг за шагом идёт к разгадкам, где каждая обнаруженная тайна прошлого проливает свет на его внутреннюю борьбу, заставляя вновь задаваться вопросами о природе вины, искупления и той тонкой грани, что отделяет правосудие от одержимости, а возвращение к службе – от бегства от самого себя.